Вашей ложкой движут тайные силы
Вам знакомо ощущение собственного превосходства, когда вы, расставляя галочки в какой-нибудь анкете или отвечая на тестовые вопросы, угадываете, что от вас хотят услышать или на чем пытаются поймать? А уж если речь идет о такой простой вещи, как почему вы едите, то сама постановка вопроса оскорби-тельна: хочу есть, вот и ем! Эх, если бы все было так просто...;
Оказывается, не только голод движет нашим аппетитом. “Сколько людей вы ни опросите, все как один будут клясться, что для них не имеет никакого значения ни размер упаковки, ни наличие выбора, ни название на этикетке. Но как они ошибаются...;”, — говорит д-р Брайан Вансинк, и у него есть данные, подтверждающие, что он прав. Еще у него есть докторская степень по маркетингу от Стэнфордского университета, 8 лет наблюдений за диетическими привычками людей в кафе, магазинах и кинотеатрах, и лаборатория в Корнельском университете, где он исследует, что и почему мы кладем себе в рот. Результатами его изысканий пользуются диетологи, производители продуктов питания и медики. И хотя его исследования не учат, как практически бороться с надвигающейся на человечество эпидемией ожирения, они показывают, как факторы, на которых мы не сосредотачиваем внимания, помогают нам медленно, но верно полнеть.
ансинк считает, что 65% располневших людей стали такими, потому что они не понимают, сколько они едят. “Мы не очень-то знаем, какое количество еды является для нас нормальным, поэтому мы ищем подсказок со стороны. А когда нам подсказывают, что большая упаковка стоит пропорционально дешевле, чем маленькая, мы теряемся совсем”, — объясняет он. Люди думают, что каждый день они принимают 15 решений, связанных с едой, а на самом деле — около 200. Какие-то явные — чем больше тарелка, ложка, упаковка, тем больше мы едим, а какие-то нет — например, в зависимости от того, сколько ест человек, сидящий рядом, мы можем съесть на 20% больше или меньше!
Потрясающий пример нашего бездумного отношения к еде продемонстрировал следующий эксперимент: посетителям чикагского кинотеатра бесплатно раздавали ведерки с воздушной кукурузой. Кому — большое, кому — среднее. После фильма взвесили содержимое ведерок и выяснилось, что те, у кого ведерки были большие, съели на 53% больше поп-корна, чем другие. “Эти люди не ели поп-корн, потому что им нравилось, ими двигали скрытые побудители: их отвлекал фильм, их соседи хрустели поп-корном и, как у собаки Павлова, поход в кино у многих ассоциировался с поп-корном”, — рассказывает Вансинк.
Он особенно гордится своим экспериментом с бездонной тарелкой, которая неведомо для подопытных едоков все время была наполовину полна томатного супа. Целью было определить, что заставляло людей перестать есть: вид тарелки или чувство сытости. Из нормальных тарелок люди съедали в среднем 250 грамм, а из бездонной — 420 грамм, и то многих пришлось остановить, потому что 20-минутный эксперимент подошел к концу! Когда обе группы участников спросили, сколько же они съели калорий, и те, и другие думали, что съели одинаковое число калорий и, в среднем, на 113 меньше, чем на самом деле.
Или другой опыт, когда двум группам людей был в течение недели открыт неограниченный доступ к шведскому столу. Одна группа состояла из тех, кто регулярно занимался спортом, другая — из тех, кто вел неактивный образ жизни. Наблюдая, сколько и что ели представители этих двух груп, Вансинк сделал вывод, что даже не ахти какая физическая нагрузка позволяет нам думать, что нам требуется гораздо больше калорий, чем те, которые мы в действительности сожгли.
Люди переедают не потому, что они голодны и не потому, что еда вкусная, считает Брайан Вансинк. По его мнению, едок — жертва обстоятельств, куда входят семья, друзья, посуда, упаковки продуктов, размеры столов и другие факторы, на которые обычно никто не обращает внимания.
На интуитивном уровне мы это понимаем, но либо не осмысливаем, либо считаем, что мы-то умнее. А коли бы думали про это и не задирали нос, то потребляли бы в день на 100-300 калорий меньше. И, значит, через год были бы на 5 — 15 килограмм легче. Вансинк написал книжку, которая так и называется “Бездумная еда: Почему мы съедаем больше, чем нам кажется”. В ней он советует, например, в ресторане садиться рядом с тем, кто ест медленнее других, и кто начинает трапезу последним. Высококалорийные блюда лучше раскладывать по тарелкам на кухне, а овощи — по— семейному, прямо за столом. Ничего не есть из упаковки. Накрывать любимую еду крышкой или тарелкой, или заворачивать ее в фольгу, чтобы избежать соблазна. За шведским столом класть на тарелку не больше двух предметов единовременно.
Это не поможет вам быстро сбросить вес, как обещают другие диеты. “Если вы будете внимательно относиться к своим диетическим привычкам, потеряете ли вы 50 килограмм за год? Нет, не потеряете. Но 5 все-таки потеряете. И что здорово, вы этого даже и не заметите...;”, — обещает он. Его выводы о том, как размер упаковки влияет на масштабы потребления, взяли на вооружение несколько компаний и начали выпускать упаковки, содержащие лишь 100 калорий. И хотя бизнес традиционно изыскивал способы посредством маркетинга и упаковки заставить людей покупать больше еды, Вансинк полагает, что в будущем пищевые компании помогут людям есть меньше и лучше, даже если еды при этом будет продаваться меньше. Свое они с лихвой вернут, заставив потребителя просто платить больше за “здоровую” упаковку, но их все равно будут превозносить за эту “жертву” на благо потребителя.
К д-ру Вансинку можно придти и бесплатно поесть. При этом вы не почувствуете себя морской свинкой — лаборатория оформлена под уютную кухню для большой семьи человек на 8. Поскольку он не берет денег от частных компаний, выпускающих продукты питания, то бюджет у него скромный, а меню простенькое: мясо с макаронами, яблочное пюре, карамельки и чипсы. Но аспиранты или работники университета заходят. А от студентов, понятное дело, нет отбоя, но для исследований они далеко не лучший материал: “Метут все без разбора, искажают мне статистические модели”, — улыбается д-р Вансинк.
Алексей Дмитриев
